Как и где вы нашли своего ребёнка?

[Инид]

Исследовательский отдел фонда «Нужна помощь» вместе с фондом «Измени одну жизнь» изучил, как на практике происходит поиск ребёнка. На основе исследования специалисты фонда «Нужна помощь» подготовили карточки, в которых отвечают на главные вопросы желающих оформить опеку или усыновить ребёнка.

Региональные операторы — это государственные органы, которые занимаются устройством в семьи детей, оставшихся без попечения родителей. Именно через них нужно начинать поиск ребёнка.

Главная проблема в том, что большинство кандидатов в родители хотят детей до трёх лет, 1-й или 2-й группы здоровья и обычно девочек. Поэтому поиск ребёнка может затянуться: «Иногда кандидаты не могут найти ребёнка даже через два года после того, как они встали на учёт в региональных органах опеки». Намного сложнее найти семью детям старше 10 лет, у которых есть братья и сестры, серьёзные проблемы со здоровьем или инвалидность.

Стоит помнить, что иногда ребёнок может быть в базе, но операторы говорят, что он уже фактически устроен в другую семью. Это происходит из-за того, что базы данных обновляются недостаточно оперативно.

Чтобы увеличить шанс найти ребёнка, можно расширить параметры поиска: «Иногда операторы не предлагают ребёнка, который может заинтересовать кандидата, только потому что он на несколько месяцев старше возраста, который указан в заявлении, или потому что у него волосы другого цвета». Поэтому стоит расширить формулировки о здоровье ребёнка, его внешности, а также о наличии у него братьев или сестёр.

При этом некоторые операторы, наоборот, просят максимально сузить вопрос, но это не может быть обязательным требованием: «Более того, очень часто оно оказывается контрпродуктивным, затрудняет и затягивает подбор ребенка. Просто оператор пытается таким образом облегчить себе жизнь».
https://mel.fm/novosti/1657042-family

[Ирбис]

Такое ощущение что это судьба или высшие силы). Мы искали маленькую девочку. Ездили, звонили , результата нет. Заключение было от 6 месяцев до 4 лет, но мне хотелось малышку. От одной девочки писала отказ, много проблем по здоровью, не потянули бы. Сейчас её удочерили в Германию. А нашу девочку мне предложили по телефону, регион.оператор. Я и смотреть не хотела, девочке через месяц 4 года, большая уже(так казалось)). А оператор говорит- посмотрите, такая девочка, с бантиками. Ну и зашла я в базу, посмотреть на бантики. И так меня торкнуло(не знаю как другим словом назвать)). Через минуту обрывала телефон оператору- чтоб никому не предлагали, я уже еду! Настолько девочка оказалась похожа на наших кровных детей. Сходство подтверждали все ближайшие родственники. И даже не в этом дело, было чувство что МОЯ. Я человек сомневающийся, а тут такая уверенность появилась. Девочка была не с полным статусом, проблемы тоже были , но всё это казалось решаемо и второстепенно. Приехала в дом ребёнка и обнаружила совсем другого ребёнка. Тёмненькая мордашка, волосы как смоль. Как на фото она получилась светленькой, ума не приложу). Настороженная, выглянет из-под чёлки как мышка и опять в норку. Поговорила с её макушкой, на руки не взять- как деревяшечка, чуть что в рёв. Показалось что немного отошла, дала за руку взять, плакать перестала. Такая пассивность, как тряпичная куколка, взгляд отсутвующий. На руки берёшь , говоришь с ней и понимаешь что ребёнок не здесь. От стресса и страха малышка ушла в себя. И так было все три посещения. Доверие приходилось зарабатывать терпением. Но интуитивно мне казалось что на самом деле девочка совсем другая или это была картинка придуманная в голове... Забирали мы её с диким рёвом, страшный, обречённый, на одной ноте. В машине успокоилась и всю дорогу зыркала на нас исподтишка. А дома всё пошло своим чередом и оказалось не так всё страшно, но это уже другая история

[Наталья Васильева]

Чтобы увеличить шанс найти ребёнка, можно расширить параметры поиска

Когда первые два года мы с мамой промучились, чтобы из ЗПР-ошных (на то время мы не знали о точном диагнозе) мальчиков сделать "твёрдых четверочников", а потом вовремя остановились: против генов не попрёшь! - то при следующих обращениях по поводу новеньких детей у меня был только один "таракан": чтобы у ребенка был сохранный интеллект! Всё остальное - всё равно.

... а потом и это условие отпало, но как-то судьба миловала: со всеми детьми можно нормально общаться.

А вот лежачих деток-"овощей" (простите за грубость!) не смогу потянуть! Нет, в бытовом и медицинском плане проблем бы не было: у меня же есть параллельная с учительской профессия - медсестра ГО - но мне очень важен результат любого моего труда, некое вложение частички меня в другого человека... Этакое бессмертие??? Ишь, куда я замахнулась.

... Но ведь и в самом деле трудно делать что-то старательно и с любовью, если заранее знаешь, что это всё зря.

[Drug]

Как-то случайно

[Гуля]

Drug, а подробнее?

[Алёна]

Пронзительный рассказ 13-летней Маши Афанасьевой из Краснодара, который она прислала на Всероссийский конкурс дневников приемных семей.

Я ничего не помню.
Я не хочу ничего помнить.
Я хочу забыть то, что иногда мелькает в моей голове.

Я родилась сразу четырехлетней. Долго-долго не могла понять, что со мной происходит. Какая-то серая пелена окутала и скрывала мое раннее детство. Все в тумане, хмурое, злое… Постоянное чувство беспомощности и постоянный плач моего маленького брата. Он все время хочет есть. И плачет. И плачет. Этот плач преследует меня и сейчас.

Смотрю на рыдающего ребенка на улице, и сердце замирает. Я вглядываюсь в его личико — нет, не худой, в руках бублик. Смотрю на его маму — красивая, молодая, хорошо одетая… трезвая! Так что же ты плачешь?! У тебя все есть! Так и хочется крикнуть этому мальчишке — постой, не реви, прекрати рыдать! Ты даже не понимаешь, какой ты счастливый! Обними свою маму и не отпускай! Никогда не отпускай!!!

Больше всего на свете я боюсь потерять маму. Мою мамочку, у которой я родилась, когда мне было четыре года.

Помню, как ждала свою биомаму, биобабушку в приюте. Помню, как бабушка пришла. Я сегодня не ела конфеты и отдала их ей, попросила передать Ванюше. Она взяла. А через неделю принесла мне их как угощение… только половину. Я была рада и этому. Бабушка сказала: «Жди меня», и больше я её никогда не видела.

«Добрые» люди сказали, что меня вряд ли заберут. Мама пьет, бабушка пьет, папа сказал, что я не его дочь. В приемную семью меня тоже не возьмут, потому что ко мне довесок идет — Ваня, мой братишка, а он больной. Никому не нужны больные дети.

Я сразу все поняла. Я и не ждала, я знала, что никому не нужна. Если родные люди не приходят за мной, значит, я плохая. Самая плохая девочка на свете. Это я во всем виновата! Это из-за того, что я не могла успокоить вечно плачущего брата, нас забрали из дома. Я готова к любому наказанию.

Когда не ждешь, не надеешься — становится легче. Все вокруг безразлично. Мне было все равно, что я ем, что пью, во что одета, куда нас ведут, зачем. Я уснула, даже не уснула — я умерла. Сначала внутри, а затем мое тело, поддерживая меня, не захотело жить.

Мне было очень плохо. Больно. Но я это заслужила. Уколы, капельницы, таблетки и тишина… долгая изнуряющая тишина. Вдруг — у моего уха чье-то дыхание. Голос. Неожиданно стало тепло и мягко. Я открыла глаза. Кто-то держит меня на руках. Без суеты, как-то неспешно, нежно, но очень крепко. Кто-то меня покачивает и шепчет на ухо невнятное. Вспомнить не могу, то ли песня, то ли молитва. Я быстро закрыла глаза. Вдруг это сон и он уйдет. Нет-нет! Сон, не уходи! Мне так хорошо сейчас!

Именно этот момент я вспоминаю чаще всего. Это была моя первая встреча с мамочкой. Её сын заболел. В больнице Мише стало легче, он заснул. Мама уложила его и, укутав меня в свою кофту, качала меня на руках. Помню её руки, поглаживающие мои волосы и убирающие их с лица. Помню её запах, помню шепот у моей щеки. Помню, как боялась открыть глаза. Как слезы предательски лились из глаз по щекам, как мама вытирала их мягкой ладошкой. А затем её слезы начали падать на меня. Я помню, как завыла… не заплакала, а завыла, как собачонка. Боль, которая сидела во мне, вырвалась наружу в самый неподходящий момент. Не открывая глаз, я выла. На всю больницу. Прибежали врачи и забрали меня у мамы. Я не могла простить себе, что не сдержалась, ведь если бы я молчала, объятья продолжались бы вечно.

Следующий раз я увидела маму уже в приюте. Время, которое она навещала меня, было очень тяжелым. Я изо всех сил старалась не верить, не ждать её. А может, просто ничего не понимала. Сейчас сложно сказать.

Однажды утром мама забрала меня домой. Такой красивой я еще никогда не была. На мне было все новое. Платье, колготочки, туфельки, кофточка и даже трусики. В этот день мы оставили прошлое навсегда.

В новой жизни у меня было все. Кровать и стол, подушки и игрушки, полный шкаф красивой одежды и волшебные книги. Были Миша и Лиля. Не было лишь Ванюши… Первое время я боялась шевелиться. Старалась меньше говорить и есть. Хотела понравиться маме и папе или хотя бы не мешать им. Я не знала, как надо себя вести. И все ждала, когда же будет плохо. Когда наказание найдет меня. Все изменилось, когда мама сказала, что никогда и ни за что не отдаст меня никому! Что бы я ни сделала. Сказала, что я её ребенок, а она моя мама. И это решено не нами, а судьбой. А судьбе видней. Так что, сказала мама, давай пошалим! Сколько куч осенних листьев мы разбросали в этот день! Родители закапывали нас с Мишей в листву. Мама сплела яркие веночки на головы, и мы стали похожи друг на друга.

Ваня появился в доме совсем неожиданно. Я его не узнала и долго не верила, что это мой брат. Когда я поняла, кого мама привела домой, ужас наполнил меня. А вдруг он будет плакать, баловаться, шуметь?! Нас заберут из дома. Я умоляла Ваню вести себя тише, не отходила от него, чтобы он не испортил чего.
А если бы испортил, мама этого бы не заметила. А случалось с Ваней что-то постоянно. Братик плохо ходил, тянул ножку, и ручка не работала совсем. Он все ронял и разбивал, а мама только смеялась и обнимала его. Скоро я поняла, что Ване тоже не грозит изгнание, и я перестала волноваться.

Любую свободную минутку я стараюсь проводить с мамой. Мы часами сидим и болтаем о том о сем. Помню, как в большой компании мамины подружки вспоминали, с каким весом и ростом родились их дети.
Как они первый раз увидели своих малышей. У меня земля из-под ног ушла. Я не могла дышать. Мама улыбнулась и сказала, что Мишенька родился 3800 и 52 см, Машенька родилась 3200 с ростом 47 см, а Ванюша 2700 с ростом 45 см, а Лиличка 2100 и 44 см, и рассказала, как первый раз нас увидела, какие мы все были хорошенькие и родненькие и что она почувствовала. Я так мечтала, чтоб это было правдой, что вскоре поверила в эту прекрасную сказку и заменяла ею свои тяжелые воспоминания.

Мама часто укачивала меня, завернув, как малышку. Обожаю эти моменты. И даже сейчас, когда меня что-то волнует, сажусь рядом с мамой, беру ее за руку и понимаю, что нет ничего родней, чем этот запах, добрая улыбка, заботливый взгляд. Удивительно, но где бы я ни была, чем бы ни занималась, у меня перед глазами мамины глаза. Они могут быть веселыми, грустными, радостными или тревожными, уставшими или искрящимися.
И всегда любящие! Мама смотрит на меня с гордостью или тревогой… но никогда с безразличием или упреком. Я, вернее мы все, стараемся быть похожими на нашу маму.
И желаем всем детям на земле видеть такими мамины глаза.

[Алёна]

Вот тоже истории интересные:

[Вагитан]

Помогите найти ребенка на усыновление, пожалуйста

[Гуля]

Вагитан, в смысле помогите? Есть рег.операторы, банк данных детей сирот, опека. Проходите школу приемных родителей и с заключением опеки к рег.оператору. желательно сразу озвучить с каким ребенком Вы сможете жить, а какие проблемы не потянете. Чтоб не травмировать ребенка и не сломаться самим.

[Татьяна Д.]

И я присоединяюсь к мольбе. Помогите найти ребёна. А на счёт регионального оператора, могут говорить только те, кто не пытался усыновить. В базе детей сирот дети есть, а позвонишь, даже в первый день появления анкеты, его уже нет. Что делать? Кто сумел усыновить? Как быть?